Сейчас многим кажется, что альтернативой тусклому и бездуховному буржуазному обществу стал ислам
Георгий Мирский
Георгий Мирский: Как любопытной Варваре целый ИГИЛ чуть не впаяли. Гражданское общество в сети История московской студентки Варвары Карауловой, сбежавшей из дома в Турцию и пойманной при попытке проникнуть в Сирию, наделала много шуму, всюду муссируется и обсуждается. Как всегда у нас бывает, в эфире и в прессе крутится масса версий вплоть до того, что где, мол, доказательства намерения девушки после прибытия в Сирию вступить в «Исламское государство», или что вообще она, может быть, устремилась в Сирию для встречи со своим бойфрендом.
А почему бы и нет? Отправилась девочка в туристическую поездку полюбоваться развалинами Хомса или своими глазами проверить, сколько жителей Алеппо убивает правительственная авиация своими «бочковыми бомбами». А может, свидание с молодым человеком было назначено на окраине Дамаска ближе к вечеру, когда стихнет обстрел.
Абсурд? Конечно. Но если даже отбросить все эти глупости, остается мощный аргумент адвокатов: к Варваре применили психотропные вещества, завербовали, похитили, вывезли, она – просто жертва. Правда, есть ее письмо к родителям: не ищите, мол. Но даже если окажется, что она сама сознательно, после перехода в ислам задумала и осуществила поездку в Сирию через Турцию, все равно надо доказать, что она там собиралась примкнуть к джихадистам. А вдруг юная особа, погруженная в философию, газет не читает, не знает, что в Сирии уже пятый год война и решила посмотреть на мечеть Омейядов.
Что ж, это даже хорошо. Отнюдь не желая Варваре попасть в тюрьму, поддерживаю линию адвокатов – изобразить девушку жертвой вербовщиков ИГИЛ. Конечно, трудно представить себе вербовщика, который вдруг подкатится не к мусульманской, а к славянской, русской девушке, студентке престижнейшего университета, и станет ее ни с того ни с сего уговаривать принять ислам, а затем и отправиться туда, где мусульмане-патриоты сражаются за свою веру. Разумеется, инициатива исходила от нее. Но ведь и так уже ее жизнь испорчена, зачем ломать совсем? Поможет мало убедительная версия закрыть дело – и слава Богу.
В любом случае Варвара должна всю жизнь молиться (не важно, по-мусульмански или по-христиански, если обратно переменит веру) за турецкую полицию. Ведь что ее ждало в Сирии? Участь наложницы боевика, а после его гибели – другого, и так далее. Или же зачисление в женский батальон охраны нравственности, по поводу которого те жительницы «Халифата», которым удалось сбежать, с ужасом рассказывают, что хуже всего повстречаться именно с этими свирепыми девицами, требующими, чтобы даже руки женщин были закрыты перчатками. «Мы даже не можем понять, чего они от нас хотят, ведь эти девушки по-арабски еле-еле говорят», – жаловались женщины, побывшие под гнетом ИГИЛ.
И вот тут надо упомянуть одно важное обстоятельство. По данным, которые приводит лондонская «Файненшел таймс» от 9 июня, в «государстве ИГИЛ» уже находится 22 тысячи иностранцев, из которых 70% прибыло в прошлом году. Только из Франции в ИГИЛ прибыло 1 733 человека, и число приезжих в первые месяцы 2015 г. выросло на 212 % по сравнению с тем же периодом 2014 г. При этом 22% всех вновь прибывших составляют «новые мусульмане», т.е. иноверцы, в основном христиане, перешедшие в ислам; среди иммигрирующих женщин эта цифра достигает 30 %.
Из боевиков ИГИЛ уже примерно 70% являются не иракцами и не сирийцами, а либо арабами из других стран, либо чеченцами, узбеками и т.д., а также принявшими ислам европейскими христианами. Женщин на фронт не посылают, но для Варвары, образованной женщины, могли бы найти место в управлении пропаганды. Усовершенствовав свой арабский (или даже, еще лучше, используя русский язык для вещания на соотечественников), она могла бы пропагандировать бессмертные идеи Усамы бен Ладена, создавшего «Всемирный исламский фронт борьбы против евреев и крестоносцев». Понятие «крестоносцы», т.е европейцы, включает в себя, естественно, и россиян – ну и что это для этнически русских, но проникшихся духом радикального исламизма новоиспеченных мусульман?
Варвара могла бы своими глазами наблюдать, какова судьба женщин в «Халифате». Не просто хиджаб, а чаще всего никаб, т.е. паранджа, закрывающая лицо; запрет выходить на улицу без разрешения мужа, отца или брата; 40 ударов кнутом за разговор с незнакомым мужчиной. За обнаруженную внебрачную связь мужчину сбрасывают с крыши дома, женщину забивают камнями. Запрет игр, музыки, спорта.
Многие удивляются: что же привлекает людей в этом царстве террора, зачем туда едут со всего мира?
Вот это самое главное. Случай Варвары – это исключение, такое добровольное вступление не-мусульман в сферу радикального исламизма не станет типичным, по крайней мере в нашей стране. В Западной Европе – другое дело. Интеллигентные, образованные молодые люди, презирающие буржуазную, мещанскую, «бескрылую» цивилизацию, жаждущие найти смысл в жизни, приобщиться к великому всемирному проекту, объединяющему миллионы во имя создания справедливого общества – куда они шли в первой половине прошлого столетия? Либо к коммунистам, либо к фашистам. Потом были Мао, Че Гевара, а вот сейчас многим кажется, что альтернативой тусклому и бездуховному буржуазному обществу стал ислам.
Играют роль, разумеется, и другие, специфически молодежные факторы. «Отправляйся в Сирию, там война, вокруг тебя братья-единомышленники, борцы за правое дело». Для юношей война — это романтика, героизм, а не перебитый позвоночник и волочащиеся по земле кишки. Да еще конформизм: все ребята идут, а я что, рыжий что ли? И идут под знаменем бен Ладена, даже не думая о том, что в стране, куда они направляются, нет ни американцев, ни евреев, и убивать им придется мусульман, только не суннитов, а шиитов. И идут и убивают. Самое «модное» и страшное оружие ИГИЛ, как и его матери «Аль-Каиды» – suicide bombing, акт самоподрыва, совершаемого смертниками-шахидами. Как воюют сейчас в Ираке? Вперед устремляется бронированный экскаватор, пробивающий брешь в позициях правительственных войск, и в эту брешь устремляются бронированные автомобили (armoured cars); только в Мосуле год тому назад джихадисты захватили 2 300 таких американских машин. В них находятся «шахиды», смертники. И правительственные войска бегут при приближении этих дьяволов; только боевики шиитской милиции, религиозный фанатизм которых не уступает фанатизму суннитов, ваххабитов, могут дать войскам ИГИЛ достойный отпор. И война в Ираке, как и в Сирии, все больше превращается в кошмарное, безысходное противостояние суннитов и шиитов.
А вновь прибывающие иностранные боевики буквально борются за «место под солнцем», за привилегию быстрее стать шахидом. Рассказывают, что некоторые получают право взорвать себя раньше других «по блату» через земляков-командиров. Подумать только, до чего можно довести людей, неустанно промывая им мозги!
Но в нашей стране главным объектом охоты вербовщиков ИГИЛ служат, конечно, молодые мусульмане, и тут используются, прежде всего на Кавказе, объективные факторы. Людям внушают, что у них нет перспектив, нет социальных лифтов, всю жизнь, что ли, жить под властью этого поганого местного начальства?
Однако этого мало. Надо, чтобы люди прониклись идеей всеобщей глобальной мусульманской солидарности в защиту ислама. Убедить, что ислам под угрозой, мусульман уничтожают и физически и морально, культурно, отравляя их сознание западными ценностями, моделью несовместимого с шариатом светского государства. В России это звучит вполне убедительно, учитывая неистовую официальную антиамериканскую кампанию. Логично и правильно– стать борцом за дело ислама не противоречит российскому патриотизму. Ведь враг-то один и тот же.
Но это лишь видимость. Исламизм направлен против российского государства. (Исламизм, не ислам, не путайте никогда, умоляю!) Отравленный ядом радикализма, джихадизма человек уже не будет лояльным российским гражданином. Его идентичность прежде всего – глобально мусульманская. Он стоит отдельно от других. В этом, кстати, опасность ношения хиджаба. Женщина демонстративно подчеркивает, что она – другая, иная, не такая, как все. Вера для нее прежде всего. И когда ей скажут: но для этого мало читать Коран и проповеди по Интернету, надо помогать борцам – как она может отказаться? Она уже подготовлена. И если она, как Варвара Караулова, уже прошла самостоятельно или при помощи откуда-то взявшихся единомышленников «курс молодого бойца» – что же удивительного в том, что она загорается мыслью самой внести свой вклад в великое дело?
"У нас есть свобода, но не осталось времени" Dolores ORiordan 