День Победы как День Милосердия

Что такое война для христианина

Президент фонда "Предание" Владимир Берхин размышляет о великой войне и великой Победе. 

В книге Льва Кассиля про пионера-героя Володю Дубинина «Улица младшего сына» есть такой эпизод:

«…девушки вместе с Володей, старавшимся припомнить все, что он учил на уроках немецкого языка, стали разбирать инструкцию, которая была обнаружена в бумажнике убитого гитлеровца.

— "Зих эрбармен", — разбирала Нина Ковалева. — "Зих эрбармен"... Что бы это значило? Правда, Надя, у нас такого слова и не проходили?

— Это у нас не проходили, — заметил Лазарев, — а у них в школе, должно быть, крепко затвердили именно вот так, в таком смысле! Ведь тут что получается? Смотри. — Он стал читать перевод, который Нина записывала на отдельном листке: — "Никто из германских офицеров, находящихся на завоеванной нами русской территории, не имеет права..." Здесь вдет это самое "зих эрбармен" и дальше, видишь: "местным населением". Значит, все ясно. Заполняй пропуск. Пиши: "не имеет права себя"... ну, словом, сжалиться, проявить жалость к местному населению. Вот что означает "зих эрбармен"...

Ах, мразь паршивая!»

Даже если эта инструкция – плод авторской фантазии, суть той войны она передает верно. Это была война не просто за ресурсы и территории. Это была война за милосердие против зверства. Потому что идея разделения на сверхчеловеков и недочеловеческий мусор отменяет сострадание как таковое. Сверхлюди потому и сверхлюди, что не сочувствуют слабым и низшим, а уничтожают их.

Нацисты хотели построить мир без милосердия, мир как один большой бессмысленный концлагерь. Бессмысленный – потому что, к примеру, смерть детей в газовой камере никакой практической задачи не решает. Это просто зверство ради зверства.

Настоящее зверство столь же бессмысленно, сколь и настоящее милосердие. В нём нет даже ненависти – только равнодушие и следование плану. Тот, кто ненавидит, всё-таки различает своих жертв, и в каком-то смысле привязан к ним. Равнодушный, отказавшийся от сострадания, мучает и убивает просто так, ни для чего. Это и есть сверхчеловек, равнодушный к людям, которому чужие жизни не интереснее и не ценнее, чем жизни комаров. 

И этому безумию можно противопоставить только безумие Милости. Лучшим символом, доказательством, подтверждением того, что война закончилась, и что сверхчеловеки в ней проиграли, будет что-то человечное — такое, что ни один сверхчеловек не одобрил бы. Помочь ближнему, защитить гонимого, накормить голодного, утешить отчаявшегося, примирить враждующих – всё это действия, которым в случае победы иной стороны не было бы места среди людей. И мне кажется, что именно такие действия стоит совершать, чтобы войти в радость Победы. Когда-то наши предки победили – чтобы у нас осталось милосердие. 

И еще одно соображение.

Победа – это всегда воспоминание о тех, кто погиб на войне. Лучшей данью памяти усопшим была бы церковная молитва за них, но Советская Россия была атеистическим государством, где Церковь была гонима. Нельзя сказать, что бойцы Красной Армии были поголовно неверующими – не зря и поэт сказал, что не бывает атеистов в окопах под огнем. Но среди красноармейцев было много некрещенных, которых нельзя поминать по церковным канонам на Литургии, и просто людей нецерковных, а то и отяготивших свою совесть гонениями. 

Есть другая традиция – подаяние милостыни за тех, кто умер вне церковного общения. Святитель Иоанн Златоуст говорил: «Немалую пользу почившим доставляет в память их милостыня. Роскошное погребение не есть любовь к умершему, но тщеславие. Если хочешь соболезновать об умершем, покажу тебе иной способ погребения и научу тебя полагать ризы, убранство, достойное его и его прославляющее: это милостыня».

Мне бы очень хотелось, чтобы День Победы стал днем милосердия. Это нужно и живым, и мертвым.

С праздником!

Источник - http://blog.predanie.ru/article/k_dnyu_pobed

На фотографии: дети в немецком концлагере.