Звезда пленительного счастья

 

 

Режиссёр Владимир Яковлевич Мотыль снимал фильм о декабристах в 1975 году в Советском Союзе. 

 

Авторское кино было запрещено. Картины выходили по Государственному заказу.

 

Теперь в России снимать можно всё. А новое кино смотреть неинтересно. Прежняя искренность заменена напускным патриотизмом или самокритикой. Не то, чтобы обманывают, просто не знают, где искать правду...  

 

Во времена испытаний дается благодать на создание шедевров, в качестве компенсации за бытовые страдания. Да и присутствовал в советских поколениях благородный дух дореволюционных предков.  

 

 

Мотыль: "Я никогда не снимал так называемых фильмов на современную тему. Исключение разве что картина "Несут меня кони". Но и она сделана по идее Чехова. 

Начинал я с театров и привык иметь дело с классикой, с великолепными драматургами. Это привело к потребности познавать историю человечества и моей страны. Потребность была настолько сильная, к тому же мое историческое невежество было помехой. Все это привело меня на исторический факультет университета. 

 

Вот там я впервые по-настоящему "встретился" с декабристами. Подходы были идеологическими, и сквозь них проглядывало серьезное противоречие между ленинским тезисом о трех этапах революции, где предтечей большевизма он выставлял декабристов. Лукавая формула! 

 

Между декабристами и большевиками на самом деле никакого сходства. Я открыл подлинные мемуары декабристов, эпоха завораживала какой-то иной системой нравственного отсчета, понятиями чести, во многом утраченными в тогдашнем обществе, да и в нынешнем". 

      

 

Мотыль (умер в 2010 году; на мотыля ещё ловят рыбу) был сыном репрессированного поляка, сгинувшего в Соловках. Отца арестовали, когда будущему режиссёру было три года. Его мама помчалась на свидание с отцом в пересылочный пункт, но они так и не встретились. Встреча Полины Гебль, в будущем Прасковьи Егоровны Анненковой (Эва Шикульска), с Иваном Александровичем Анненковым (Игорь Костолевский), поручиком лейб-гвардии Кавалергардского полка перед его отправкой на каторгу. 

 

Отец Мотыля погиб на каторге. А маму отправили на Северный Урал. Здесь она работала воспитательницей в колонии для малолетних преступников, а её сын увлекся кино, потому что других развлечений, кроме передвижных кинотеатров, не было. 

 

Он снял свою "Звезду" через пять лет после "Белого солнца пустыни". 

 

Он писал сценарии о декабристах, цензура их не принимала, как картину борьбы интеллигенции с властью. A-лё-dissident (по-другому мыслящий).

 

Тогда режиссёр посвятил фильм не идеям декабристов, а женам декабристов, женщинам России, сознательно превратив картину в романтическую мелодраму, не драму, не трагедию. Это тоже не понравилось.

      

Тогда он убрал хэппи-энд: в конце фильма жёны декабристов стоят перед глухой стеной и надежды у них нет. Но это тем более не понравилось.

 

 

В Москве фильм снимать запретили. Мотыль приехал в Ленинград, где всегда любили декабристов. 

 

Мотыль: "Я отправился "в логово". И здесь мне крупно повезло: заведующий отделом кино в Смольном был Евгений Афанасьевич Лешко, человек высокой культуры, поклонник моих картин, а самое главное, он, как и я, закончил истфак. И вот он-то взялся протащить сценарий через цензуру Смольного, подсунул его секретарю обкома Кругловой в удачное время. Она прочла. "Ленфильм" принял сценарий к постановке...

 

У Госкино как всегда были поползновения кое-что вырезать. Тут огромную помощь оказала Милица Васильевна Нечкина, член ЦК КПСС, преподаватель ВПШ, где учились многие партруководители, в частности, Министр кинематографии. Ее записка с одобрением фильма возымела действие. 

     

Сложность осталась с финалом. Нечкина боролась с установкой на оптимистическое звучание, которого требовало руководство. 

 

Как же! По определению Ленина, декабристы разбудили Герцена (вообще-то Герцен никогда не был засоней). По Ленину, декабристы были предтечей великого счастья, принесенного Октябрем, чему и должен был служить "жандарм" в финале. Жены стоят у частокола, за которым после работы исчезали их мужья. 

 

Но когда комиссия Госкино принимала окончательную редакцию, в финальный момент я распахнул дверь и возмутился, почему меня не пригласили. Они все отвернулись от экрана. Так и остались в фильме глухая стена и солдат на ее фоне. Акт был подписан".

    

 

Фильм снимали быстро, на небольшие деньги и с огромным энтузиазмом. 

 

Ленинградцы, работники музеев позволили производить съемку в Зимнем дворце, в интерьерах Петродворца. 

 

 

Долго ждали снега для съемок восстания (14 декабря 1925). Хотели заменить пожарной пеной, но она ко всему прилипала. Уже решили отсылать кавалерию, но за два дня до конца съемок пошел снег. В бешеном темпе с радостью приступили к картине восстания. 

 

Снимал оператор Дмитрий Давыдович Месхиев - знаменитый ДД ("Дама с собачкой", "Полосатый рейс", "Долгая счастливая жизнь", "Игрок", "Труффальдино из Бергамо"), первый ДД, второй - его сын. 

      

 

Музыку написал гениальный Исаак Шварц (умер в 2009 году; "Ваше благородие, госпожа разлука" ("Белое солнце пустыни"); так до конца и жил на"интеллигентной" даче под Питером, там и умер во сне). 

 

 

 

 

Стихи Булата Окуджавы:

 

 

 

Консультировал постановщиков последний хранитель обычаев старины Леонид Леонидович Оболенский. 

         

 

Сибиряки в сценах ссылки снимались бесплатно, толпами приходили смотреть декабристов, построили для киношников острог из дорогого дерева, в натуральную величину.

 

 

 

 

 

27-летнего Костолевского Мотыль увидел в театре Маяковского и сразу решил, что лучше актера для исполнения роли красавца-кавалергарда найти будет трудно. 

 

На пробах у режиссёра Костолевский ужасно смущался и запутался в каком-то проводе. Тогда решил, что его не возьмут. 

 

Чиновники говорили, что декабрист из Костолевского никакой. 

Хорошо он играл только на репитициях. Во время съемок вся постановочная  группа плакала и просила заменить этого актера. 

 

Мотыль направил его на два месяца на ипподром, а за это время снял две трети фильма, про две другие пары. Остались сцены с Анненковым.

 

Мотыль: "И вот, наконец, мы начали работу над эпизодом конной прогулки Ивана Анненкова с Полиной Гебль, ее играла польская актриса Эва Шикульска. Помните, как он осыпает ее цветами? 

 

И вот все готово, съемочная группа настроилась на веселье, памятуя о том, как запарывал дубли этот увалень. 

 

И вдруг!.. Все буквально онемели... Вчерашний "растяпа" и "недотепа" так красиво и уверенно держался в седле! 

Так лихо проделывал прямо-таки цирковые номера, что... ему аплодировали даже вчерашние недруги! 

А киноначальство сделало вид, что никакого запрета на съемки Костолевского и не было!..".

 

 

Костолевский: "Меня должны были снимать в одной из камер Петропавловской крепости. Все было по-настоящему: надели кандалы и приковали к стене. Потом установили осветительные приборы и забыли обо мне. 

 

Целых четыре часа пришлось дрожать от холода в этом жутком каземате. Но я не роптал: думал, что так и надо. Но наконец обо мне вспомнили. Все прибежали. 

 

 

Начинаем снимать эпизод, где Полина предлагает Анненкову бежать, а онотказывается: не может бросить друзей. И вот Эва Шикульска мне говорит свой текст, а я настолько задубел, что языком не могу повернуть. От бессилия слезы брызнули из глаз. Все, - подумал я, - завалил съемку. А после оказалось, что эпизод - один из лучших в фильме...".

 

 

 

 

Костолевский своего Анненкова любит, а первой своей настоящей ролью считает военного добровольца очкарика-студента в "А зори здесь тихие" Станислава Ростоцкого. 

 

 

 

 

Польская актриса Эва Шикульска с самыми красивыми в Европе голубыми глазами - мадемуазель Полин ("Даже если бы я подыхала с голоду, всё не вышла бы за мешок с деньгами!").

 

 

Шикульска, кстати, любит Россию, русский язык:

"Когда я снималась в "Звезде пленительного счастья" в роли красавицы-француженки, мне надо было как-то лопотать по-французски. 

 

Специально для меня пригласили прекрасную учительницу, свободно говорящую по-французски. Но этот язык, увы, не стал моим. Зато по-русски я не толькоговорила свободно, но даже думать на нем начала. Это помогало понять своих партнеров и героинь русских фильмов". 

 

 

"Кто знает: не в этих ли местах покоится прах моего дядюшки, самого веселого человека на земле?".    

 

 

 

 

Сначала Мотыль хотел посвятить фильм одному из повешенных декабристов - Каховскому, Петру Григорьевичу (1797/9-13.07.1826). Каховский  был одинок иозлоблен, мечтал стать "русским Брутом".

 

После сцены повешения сам оператор ДД подойдёт к Виктору Костецкому и пожмёт ему руку.

 

 

 

 

 

Потом Мотыль решил сделать фильм по воспоминаниям энергичной француженки Полины Гебль-Анненковой (1800-1876; "Моя жизнь - комета" (из "Воспоминаний")). Но советская цензура возмутилась. Как можно ставить француженку во главу наших славных дел? 

 

 

 

"Кто знает: не в этих ли местах покоится прах моего дядюшки, самого веселого человека на земле?".    

 

 

Полина Гебль родилась во Франции в аристократической, но обедневшей в ходе революции семье. Отец её погиб в Испании. А дядюшка участвовал в войне 1812 года с русскими и погиб при Бородине 7сентября или 26 августа. Прощаясь с родными, он говорил, что вряд ли вернется, потому что русские - прекрасные воины, которые никогда не отступают. 

 

 

Однажды 14 декабря Полина почему-то сказала друзьям, что выйдет замуж толькоза русского. 

 

 

Во Франции жить было не на что, и в 1823 году француженка поехала в Россию. Она устроилась продавщицей в московский модный дом. Этот дом "Дюманси" находился рядом с имением Анны Ивановны Анненковой, очень богатой помещицы, вдовы, дочери наместника Сибири Якоби. 

 

 

 

У Анны Ивановны был суровый характер, похожий на отцовский. Но детей своих любила, денег на них не жалела, а в память о муже построила храм в Симбирской губернии, где у нее были владения.

 

Анненкова обожала делать покупки и часто обращалась в "Дюманси". Ее сын Иван сопровождал мать. 

 

 

 

 

Он с детства мечтал стать офицером, не закончил московский университет, сдал экзамены при главном штабе и поступил юнкером в кавалергардский полк.

 

Став офицером, принялся наведываться в салон "Дюманси" к Полине. 

Был он высоким, голубоглазым и добрым, и избалованным. Француженка - весёлой брюнеткой. 

 

Анненский несколько раз предлагал ей тайно обвенчаться, но Полина не хотелаидти против его матери (французская модистка!).

 

Лето 1825 года Иван с Полиной провели в имении Анненковых в селе Пятина Симбирской губернии. А в декабре произошло восстание декабристов. 

 

 

 

 

Анненкова приговорили по второму разряду к 20 годам каторги, потом сократили до 15-ти. 

 

На следствии он действительно говорил, что нечестно доносить на своих товарищей. 

 

Его отправили в Петропавловскую крепость. 

 Полину лодочник действительно зимой, сквозь льдины перевёз на другой берег Невы на свидание с Анненковым. 

 

Сидя в Петропавловке, Анненков пишет Полине: " "Где ты? Что с тобой? Боже мой, нет даже иголки, чтобы положить конец страданиям". 

 

Он думал, что Полина его бросила, решил покончить с собой. Полина былабеременна, но из Москвы примчалась в Петербург, заплатила лодочнику, добралась до крепости, передала Ивану медальон с запиской: "Я поеду с тобой в Сибирь". 

Офицера в крепости играет по-вселенски грустный Олег Даль. Добиться свидания с заговорщиками можно было только у императора и только родственникам. Гебль не была женой Анненкова. Но она действительно "раскрутила" дежурного офицера на свидание, а потом попросила у матери Ивана денег на его побег.

 

АННЕНКОВА:

- Мой сын - беглец?! Этому не бывать!

ГЕБЛЬ:

- Ваш ответ достоин римлян, сударыня. Но их времена миновали.

 

Мать отказалась финансировать побег Анненкова, но дала Полине денег, чтобы добраться до Сибири. 

 

В письме императору Николаю Второму Полина просит "как милости разрешения разделить ссылку её гражданского супруга". 

 

В мае 1827 года император был на военных маневрах в Вязьме. Полине удалось его увидеть:

 

 

 

НИКОЛАЙ:

- Мадемуазель, но это не Ваша родина!

ГЕБЛЬ:

- Я откажусь от родины, Ваше величество!

 

НИКОЛАЙ:

- Кто Вы? Его жена?

ГЕБЛЬ:

-Нет. Но я мать его ребёнка.

 

Царь принял ее прошение, приказал выдать пособие на дорогу, приготовить в Сибири жилье, возвратить конфискованные деньги, организовать венчание. У Полины уже родилась дочка Маша. Взять ее в Сибирь не разрешили. Маша остается у бабушки Анны Ивановны Анненковой. Полина домчалась в Сибирь быстрее срочных курьеров и всю жизнь верой и правдой служила мужу. По словам декабриста Якушкина, без нее Анненков бы "совершенно погиб". 

 

К энергичной Полине любили приходить в гости жены всех сосланных декабристов. 

 

Полина: "Надо сказать, что много было поэзии в нашей жизни. Если много было лишений, труда и великого горя, зато много было и отрадного. Всё было общее - печали и радости, всё разделялось, во всём друг другу сочувствовали. Всех связывала тесная дружба, а дружба помогала переносить неприятности и помогала забывать многое" (Из "Воспоминаний").

 

 

 

Красавица Ирина Купченко (родилась в Вене) сыграла княгиню Екатерину Ивановну Трубецкую (21.10.1800-14.10.1854; "несите кандалы!"), дочь французского эмигранта Лаваля (Владислав Игнатьевич Стржельчик). 

 

В Париже она познакомилась с князем Сергеем Петровичем Трубецким и вышла за него замуж. Она была не очень красивой, маленького роста, полной, но подвижной. 

 

 

 

 

Князь Сергей Трубецкой (1790-1860) - Алексей Владимирович Баталов. Актёр не раз говорил, что может сниматься только у друзей - у тех, кто его понимает - потому что каждой роли отдает все. 

 

 

 

Игорь Борисович Дмитриев (умер в Петербурге в 2008 году) сыграл посла,родственника Трубецких. Дмитриева в кино приглашали только на второстепенные роли, видимо, по причине излишнего благородства.

        

 

 

 

 

 

Наталья Бондарчук и Олег Стриженов - Мария Николаевна Раевская-Волконская (1806-1863) и Сергей Григорьевич Волконский (1788-1865). 

 

 

Мария Раевская вышла замуж по воле отца. А потом отправилась за мужем вСибирь. 

Позднее Наталья Бондарчук, дочь прославленного Сергея Бондарчука ("Война и мир", "Отелло", "Судьба человека"), и Инны Владимировны Макаровой (Любка Шевцова из "Молодой гвардии"), еще раз сыграет Марию Волконскую в своем фильме о Пушкине. 

В начале "Звезды" князь Волконский сжигает бумаги и передает Мари письма Пушкина. Постановщики хотели вставить сцену, как Пушкин провожает Марию Волконскую в Сибирь, но цензоры запретили: великий русский поэт не должен являться только в эпизоде. 

 

Судьба Волконской трагична.

 

 

Лев Васильевич Иванов - отец Марии Волконской, генерал Раевский (1771-1829), ветеран войны 1812 года. 

 

 

 

 

 

 

ВОЛКОНСКИЙ:

- А если бы мое участие в делах Общества оказалось бы помехой семейному счастию, то я, хотя и скрипя сердце, лучше бы отказался от счастья, чем изменил бы моим убеждениям и долгу.

 

РАЕВСКИЙ:

- Господь Всемилостивый! Да как же ты венчался-то с грехом этаким?

 

 

 

Василий Ливанов - Николай I (1796-1855, император - 1825-1855) был жестоким человеком. 

 

 

В армии императора не любили, прозвали Николаем Палкиным. 

 

 

 

Однажды в Сибири поймали шайку разбойников, наводившую ужас на целую губернию. Местный губернатор предложил их казнить. 

Николай Первый написал ему: "В России, слава Богу, нет смертной казни и не мне ее восстанавливать, а дать каждому из разбойников по двенадцати тысяч палок". 

 

Но смертная казнь в России по приговору военных и чрезвычайных судов применялась, а Николай Первый начал свое царствование с подписания смертного приговора пяти декабристам.

 

Больше трех тысяч палок не мог выдержать даже самый здоровый человек. Он умирал.

 

 

В фильме государь прячется за гардиной, прислушивается к допросу, потом неожиданно появляется и задаёт вопрос в лоб, чтобы "расколоть" заговорщика. 

 

Николай Первый самолично проводил следствия, запугивал подозреваемых, но чаще старался расположить к себе, а наказание всегда следовало серьезное. 

 

 

Есть версия, что на самом деле декабристов не повесили.

Кондратия Рылеева, Павла Пестеля, Петра Каховского, Сергея Муравьева-Апостола и Михаила Бестужева-Рюмина пытали, на раны их лили горячую смолу, потом четвертовали, а тела зарыли Бог знает где. 

 

И такую страшную уже для того времени (19 век!) казнь Николай скрыл от общества. Он дико боялся, как и все российские государи, народного восстания, но Европе усиленно преподносил себя в качестве просвещенного государя.

 

Он хотел отомстить дворянам за убийство своего отца, Павла Первого (12 марта 1801) и деда, Петра Третьего (6 июля 1762).

 

Также Николай жаждал расправиться с заговорщиками по методу Екатерины Второй. Императрица четвертовала Пугачева и четверых его соратников (10 января 1775). И Николай Первый выбрал именно пятерых человек для казни. Он панически боялся перемены строя в России по западному образцу.

 

Декабристов казнили 13 (25) июля 1826 года. 

Возможно, Сергей Иванович Муравьев-Апостол (в фильме актер Александринского театра в Ленинграде Юрий Сергеевич Родионов (профессор Аранакс в "Капитан Немо")) тогда произнес: "Проклятая земля, где не умеют ни составить заговоры, ни судить, ни вешать" 

 

или "Боже, спаси Россию и царя!".

 

 

 

Кондратий Рылеев из Американского акционерного общества 

 

 

Сегодня возводят памятник Милорадовичу, причисляют Рылеева к американскомуакционерному обществу,  а также выводят оригинальные версии того, 

ПОЧЕМУ ДЕКАБРИСТЫ ПОШЛИ ПРОТИВ ЦАРЯ? 

 

 

Они боролись за власть? Но власти им хватало с избытком, жили они, какгосудари, а единственной их обязанностью было раскланиваться с генеральным Начальником на балах.

 

Были ли декабристы идиотами? Волконские и Трубецкие. Были, не в медицинском смысле.

 

 

Некоторые всё-таки думают, что декабристы надеялись только на добрую памятьпотомков. Они отлично понимали, что при существующем режиме в случае поражения не отделаются штрафами. А восстание подготовлено не было. Оно произошло спонтанно, на энтузиазме декабристов. "Народ" не очень доверял им.

 

 

 

 

 

 

ТРУБЕЦКОЙ Северное общество (Баталов):

- Военная храбрость и политическое безрассудство - не одно и то же! В наших обстоятельствах восстание - гибель.

РЫЛЕЕВ (Янковский):

- Да, мы погибнем... Но пример... останется.

 

 

 

Кто сегодня пойдёт на смерть или хотя бы откажется от своих привилегий ради идейной мечты? чтобы потомки сказали о вас: "они были героями".

 

 

 

 

 

 

На смерть за правду сегодня пойдут некоторые журналисты (Даян Шакиров), а также простые граждане, не добившиеся справедливости в судах относительно своих личных дел.

 

 

 

 

Письмо Анненкова жене:

 

Госпоже П 

 

Ангел, которого я обожал всю мою жизнь! 

 

Я не смею больше словами выражать все чувства, которые ты мне внушаешь. С того времени как я знаю, что ты настаиваешь на выполнении обещанной жертвы, молчаливое восхищение - вот единственное чувство, дозволенное человеку, который недостоин тебя ни в каком отношении. 

Итак, ты неизменна, божественная женщина! 

Итак, не напрасно я восхищался этой твердостью характера, этой самоотверженностью, которые являются уделом только высших существ. 

 

Ах, дорогой друг, как я недостоин тебя, и какие блага на этой земле могли бы отплатить тебе за такое героическое самоотвержение. 

Только бы ты никогда не пожалела о том, что ты делаешь для человека, который, вероятно, никогда не будет в состоянии вознаградить тебя. 

Поспеши, дорогой ангел, приехать, потому что, признаюсь тебе, у меня нет достаточно власти над самим собою, чтобы даже ждать тебя терпеливо. 

Ежедневное ожидание тебя гложет меня, и ты знаешь, как оно жестоко. 

 

Я прошу маменьку предоставить тебе все средства, и я уверен, что она не откажет мне в этом. Не трогайся в путь без хорошего экипажа и без слуги; возьми предпочтительно того, кто выразит сам желание следовать за тобою; и если бы это мог быть повар, то было бы очень хорошо. Петр - может быть, но не нужно, чтобы это было насильно. Женщину же везде можно найти, и не обременяй себя какой-нибудь принцессой, которой нигде не будет достаточно хорошо. Захвати с собою все, что только ты сможешь взять, мои вещи также, если только они еще целы, помни, что я ничего не дарил моему дядюшке, не забудь мои книги. 

 

Осыпь поцелуями мою дочку за меня. 

Я прошу мою матушку обеспечить ее судьбу; присоедини твои просьбы к моим. 

Ах, моя дочь! - она не выходит у меня из головы! Позаботься о ней хорошенько. Когда она окрепнет, ты сможешь иметь ее около себя. Ее будущее меня мучает; маменька тебе скажет, можно ли ее узаконить; посмотри, что маменька скажет по этому поводу; я не смею надеяться, но как бы я был счастлив! Это, однако, сделали для Давыдова, который находится с нами. У меня нет больше бумаги, нужно кончать. 

 

Итак, прощай, дорогой ангел, пусть это будет "до свидания". Осыпаю тебя поцелуями, так же как и мою дочь. Приезжай, ради Бога и пиши мне, ты можешь это делать. Пришли мне твой портрет и портрет моей дочери, если я не увижу тебя скоро.