"Человек знает о добре, знает о зле. Поэтому он свободен в выборе. Если он выбирает зло, он виноват в этом и несет полную ответственность. Таким образом, настоящая вина всегда свободна. Где нет свободы, там нет и вины, там нет и суда, там нет и наказания. Человек, как свободное существо, ответственен за все, что он совершает, но и за все, что творится вокруг, потому что он же живет в происходящем вокруг в мире, сознает его, является участником всех действий окружения. Это чувство вины, чувство ответственности, а также знание о собственной конечности, страх перед смертью – это очень тяжелое бремя для человека. И пытаясь избавиться от этого бремени, человек пытается утешить себя тем, что все когда-нибудь умирают, все совершают маленькие или большие проступки, у всех, в конце концов, за душой грешки, что такие вот обстоятельства, такая жизнь, что тут поделаешь, я не виноват, а если виноват, то не я один виноват. Не отвечаю за одно, не отвечаю за другое… Эта жизнь в обществе (а мы ведь живем в обществе) это неподлинная, неадекватная, какое-то призрачное существование, потому что – человек ведь не селедка. Это селедка не отвечает за косяк, а человек отвечает. И если он считает себя селедкой и идет вместе со всеми – куда все, туда и я, то это ненастоящая, не индивидуальная жизнь, это не экзистенция, к которой должен устремляться человек и которая может доставить удовлетворение человеку. Раствориться в массе людей человеку не удается, а если и удается, то тогда он превращается просто в стадное существо.
Индивидуальную жизнь никуда не спрячешь. Никуда не денешь, вот эту самую экзистенцию. Ее не передашь другому. Никто тебя до конца никогда не поймет – даже самый любящий человек! Все равно у тебя всегда останется что-то свое личное, неповторимое, индивидуальное, не передаваемое никому – это твоя жизнь. Ты ее никому не можешь передать. Она всегда с тобой и всегда только твоя. Никто не проживет твою жизнь за тебя. Вместо тебя никто не умрет, ты все равно сам умрешь. В этом смысле человек безысходно в этом мире одинок: человек не только «Несчастнейший», но и «Одинокий».
Что же делать? Тут вставал вопрос о Боге. Мы ничего не можем знать о существовании Бога и поэтому должны совершить подвиг, или прыжок веры. Вера в то, что мы не можем знать, но что может спасти нашу экзистенцию, нашу жизнь, – это наш единственный путь к подлинному существованию, к подлинной жизни".
Христианство и экзистенциальная философия. Лекция о.Ианнуария Ивлиева
Гарсэн: Я не такой уж паинька!
Инэс. Понятное дело! Мы знаем, что вы дезертир.
Гарсэн. Не в этом дело. Забудьте об этом! Я здесь потому, что истязал свою жену. Вот и все. На протяжении пяти лет! Вот так штука — они вернули ей мои вещи; она сидит у окна и держит мой пиджак на коленях. Пиджак с двенадцатью дырами. И кровь, как ржавчина. Края дырок порыжели. Ха! Это музейный экспонат, исторический пиджак. И я его носил! Будет она плакать? Ты будешь плакать! Я приходил пьяный как свинья, от меня несло вином и женщинами. Она ждала меня всю ночь; она не плакала. И ни слова упрека, конечно. Только глаза. Ее большие глаза. Я ни о чем не жалею. Там снег идет. Ну, заплачешь ты наконец? У этой женщины призвание быть мученицей.
Инэс (почти мягко). Почему вы заставляли ее страдать?
"У нас есть свобода, но не осталось времени" Dolores ORiordan 