Оскар Уайльд и Алексей Девотченко

Татьяна Троянская, "Эхо Петербурга", 25 августа 2006.

Известный петербургский артист Алексей Девотченко сейчас много снимается в кино. В театре играет шута в «Короле Лире» Льва Додина в Малом драматическом и главные роли в спектаклях «Двойник» и «Ревизор» Валерия Фокина в Александринке.

Каждый уважающий себя театрал Петербурга непременно видел все постановки «крупной» формы с участием Алексея Девотченко и по несколько раз – его моноспектакли. Один из них, «Концерт Саши Черного для фортепиано с артистом», в репертуаре уже более 15 лет. Этот факт дает уверенность в том, что спектакль «De Profundis. Послание с того света», премьера которого назначена на сентябрь, будет иметь успех. Новый моноспектакль Алексея Девотченко посвящен Оскару Уайльду. 

– Всегда, когда я смотрю «Концерт Саши Черного для фортепиано с артистом», у меня возникает ощущение, что спектакль сделан без режиссера. Может, и не нужен вам режиссер?

– Нет-нет! Всегда должен быть режиссер. Это все легенды и мифы, что артист сам себе может быть и режиссером. Должен быть человек, который все видит со стороны. Соучастник, который работает вместе с артистом над смыслом. Потому что в жанре моноспектакля самое главное – содержание и смысл. Тут не спрячешься ни за декорации, ни за прибамбасы театральные. И я очень рад, что сейчас мы работаем над «Тюремной исповедью» Уайльда с актером и режиссером Малого драматического театра Олегом Дмитриевым. Спектакль давно был в планах, давно была написана инсценировка. 

– Писали вы?

– Писал я, но сейчас инсценировка значительно изменилась, причем в правильную сторону. Олег Дмитриев вообще человек одаренный, тонко чувствующий этот материал.

– Вы заразили его этой идеей, уговорили?

– Я просто предложил ему прочитать свою инсценировку. Он ее прочитал и как хороший режиссер прочитал все то, что имеет отношение к данному произведению, то есть практически всего Уайльда – его эссе, пьесы и всю литературу о нем. В спектакль вошло много документов, которые никогда у нас не переводились и не издавались. 

– Уайльд – фигура известная, но не раскрученная.

– Я не знаю, как можно применять к Уайльду такие эпитеты.

– Сейчас это ко всему применимо.

– К сожалению. Но вот этого аспекта еще никто не касался. Именно того периода его жизни, когда он, человек, который имел все, потерял это все в одночасье. В одночасье стал изгоем. Как человека довело общество, как он сам себя довел до этого состояния. Как в нем погиб художник. Потому что после выхода из заключения Уайльд уже, кроме «Баллады Редингской тюрьмы», ничего не написал.

– Роман Виктюк ставил спектакль «Саломея» примерно об этом же.

– Да, но я не видел его спектакль. Но я думаю, что это материал не для полномасштабного спектакля, а именно для моноспектакля на камерной сцене. Это исповедальная история. История, которая, как это ни странно, каким-то образом перекликается с моим сегодняшним положением… Природа переживаний близка.

– «De Profundis. Послание с того света» – это спектакль для избранных? 

– Это не коммерческий проект. Я уверен, что на этот спектакль будут ходить люди, которые знают, кто такой Уайльд. Люди читающие. Я очень люблю маленькие залы, куда приходят 100–150 человек, люди демократичные и образованные. Люди, которые, грубо говоря, знают, куда они идут. При всем моем уважении и любви к Валерию Фокину, я уверен, что в Александринском театре 90 процентов зрителей случайно попадают и на «Ревизор», и на «Двойника». Эти 90 процентов не подготовлены, они просто не понимают, что они смотрят. 

– У Бориса Гребенщикова в одной из песен есть фраза: «Случилось так, что в саду наших душ вместо ангелов ходят артисты, ходят за деньги прямо по цветам сапогами». На мой взгляд, это о влиянии артистов на публику. Своего рода духовное воспитание. Вы же отстраняетесь от зрителей. Выбираете только ту аудиторию, которая выбирает вас. Не хочется пробивать стену?

– Нет, не хочется. Не хотите Уайльда, идите смотреть «Дневной дозор» и «Код да Винчи». Ну а что – насильно ведь никого не затащишь в театр...